Авторы
Клинический психологстаж 10 лет
Литературный редактор:
Елизавета Отмахова
Научный редактор:
Сергей Федосов
Шеф-редактор:
Маргарита Тихонова
Вступление
В октябре 2023 года в краснодарский филиал клиники «Нейро-Пси» обратилась 30-летняя женщина, которая жаловалась на «эмоциональный вакуум».
Жалобы
Пациентку беспокоила подавленность, ангедония, слезливость и психические автоматизмы (она не всегда осознавала, что делала). Женщина слышала голос матери, который то хвалил её, то ругал. Возникли признаки деперсонализации и дереализации: ей казалось, что она утратила связь с действительностью, окружающий мир казался нереальным.
Пациентке становилось хуже из-за частых нравоучений матери, касающихся её ребёнка, при этом супруг оставался безучастным. Ситуацию также ухудшали стрессовые ситуации на работе.
Анамнез
Впервые симптомы появились в конце февраля 2023 года. Женщина связывала это с хроническим стрессом, вызванным болезнью ребёнка, из-за которой ему пришлось перенести несколько операций. Хотя всё закончилось положительно, пациентке не стало легче. Ей было тяжело запоминать и осмысливать получаемую информацию, причём со временем эти проблемы лишь усиливались.
Женщина росла в полной семье. У матери был авторитарно-директивный стиль воспитания, отец оставался безучастным. Больше всех её поддерживала бабушка, с которой у неё сохранились тёплые отношения.
Пациентка получила 2 красных диплома о высшем образовании, сейчас работает. Состоит в браке, есть один ребёнок. Условия жизни и финансовое положение комфортные.
Ни у кого в семье не было похожих проблем.
Обследование
Во время приёма женщина выглядела опрятно. Охотно вступала в контакт, понимала смысл вопросов, но с некоторой задержкой. Поведение возбуждённое. Речь несколько ускоренная, временами голос дрожал. Мимика и жестикуляция сглажены. Сознание в целом ясное, но с элементами спутанности и заторможенности. Нарушений ощущений и восприятия нет.
Пациентка не могла долго концентрировать внимание. Кратковременная память также была ослаблена, долговременная без нарушений. Темп мышления и его продуктивность снижены. Настроение подавленное, апатичное. Эмоционально нестабильна: слезливость соседствовала с некоторой эмоциональной уплощённостью. Уровень тревожности повышен. Наблюдались признаки астении.
Женщина рассказала, что у неё есть проблемы с аппетитом и засыпанием, сон поверхностный. Суицидальных мыслей не высказывала.
По шкале депрессии Бека пациентка набрала 32 балла, что соответствует тяжёлой депрессии.
Результаты интервью по 2-й версии Миннесотского многопрофильного личностного опросника (MMPI-2) свидетельствовали о выраженных депрессивных и психотических симптомах, характерных для шизоаффективного расстройства депрессивного типа.
Кроме того, женщина набрала высокие баллы по шкалам депрессии и шизофрении, которые также указывали на умеренную тревожность и параноидные мысли.
Диагноз
F25.1 Шизоаффективное расстройство, депрессивный тип.
Лечение
Пациентке назначили курс антидепрессантов и два атипичных антипсихотика. В процессе фармакотерапии дозу препаратов скорректировали, что привело к более стабильному состоянию и возможности начать психотерапию с клиническим психологом. Всего женщина посетила 10 сессий.
В процессе первых 3 встреч у пациентки прослеживалась задержка в ответах, разобщённость эмоций, мыслей и чувств, а также «соскальзывание» с обсуждаемой темы.
На 6-й встрече проявилась яркая злость по поводу отката: женщина была к нему готова, но всё же это разочаровывало её и вводило в фрустрацию.
Эффективность в избавлении от дереализации и деперсонализации показали следующие упражнения:
- 1–2 раза в день на протяжении 10 минут смотреть на себя через зеркало в полутёмном помещении;
- 1 раз в день засечь время на секундомере и смотреть на любую точку, не переводя взгляд, пока не станет дискомфортно.
В начале терапии пациентка могла сидеть неподвижно и смотреть на точку примерно полминуты, а к 10-й сессии её результат увеличился до 7–12 минут, чему она была очень рада.
В процессе терапии женщина высказывала иррациональные требования к себе и другим, часто преувеличивала негативные моменты (катастрофизировала), ощущала фрустрацию, критически оценивала себя и других. Вместе с психологом она формировала альтернативные эмоции и заменяла ими негативные установки.
Увеличили ресурс пациентки через овладение навыком «Бережная активация».
К 9-й сессии к женщине вернулся весь спектр чувств, что одновременно и обрадовало, и напугало её, однако в течение сеанса она смогла принять и согласиться с новой реальностью.
Через месяц после 9-й сессии пациентка вновь пришла на встречу, в ходе которой она показала хорошие результаты в самостоятельном формировании альтернативного и гибкого отношения к различным ситуациям, отлично удерживала внимание на беседе. Кратковременная память и навык эмоционального регулирования также улучшились. Женщина строила долгосрочные, среднесрочные и краткосрочные планы.
Спустя 3 месяца ситуация оставалась положительной.
Заключение
Этот клинический случай показывает, что эффективное сотрудничество психиатра и клинического психолога помогает пациенту с шизоаффективным расстройством достичь долгосрочной ремиссии.
Очень важно быть внимательным к человеку, который обратился с такой проблемой, ведь без доверительного отношения и прочного контакта пациент не сможет полностью открыться специалисту. Кроме того, в ходе лечения пациент, достигнув некоторых результатов, может опять вернуться к негативным ощущениям, поэтому психолог должен быть готов вовремя оказать эмоциональную поддержку и предложить действенные решения на пути к выздоровлению.
